Страница: 3/16
3. Особенности русской иконописи.
Èêîíîïèñü ïîÿâèëàñü íà Ðóñè â 10 â., ïîñëå òîãî êàê â 988 ãîäó Ðóñü ïðèíÿëà îò Âèçàíòèè íîâóþ ðåëèãèþ - õðèñòèàíñòâî. Ê ýòîìó âðåìåíè â ñàìîé Âèçàíòèè èêîíîïèñü îêîí÷àòåëüíî ïðåâðàòèëàñü â ñòðîãî óçàêîíåííóþ, ïðèçíàííóþ êàíîíè÷åñêîé ñèñòåìó èçîáðàæåíèé. Ïîêëîíåíèå èêîíå ñòàëî íåîòúåìëåìîé ÷àñòüþ õðèñòèàíñêîãî âåðîó÷åíèÿ è áîãîñëóæåíèÿ. Ðóñü ïîëó÷èëà èêîíó êàê îäíî èç “îñíîâàíèé” íîâîé ðåëèãèè.
Преодоление ненавистного разделения мира, преображение Вселенной во храм, в котором вся тварь объединится так, как объединены во едином Божеском Существе три лица Святой Троицы, - такова та основная тема, которой в древней русской живописи все подчиняется.
Нет сомнения в том, что эта иконопись выражает собой глубочайшее, что есть в древнерусской культуре; более того, мы имеем в ней одно из величайших, мировых сокровищ религиозного искусства.
Ее господствующая тенденция - аскетизм, а рядом с этим несравненная радость, которую она возвещает миру.
Но как совместить этот аскетизм с этой несравненной радостью? Вероятно, мы имеем здесь тесно между собой связанные стороны одной и той же религиозной идеи: ведь нет Пасхи без Страстной седьмицы и к радости всеобщего Воскресения нельзя пройти мимо животворящего креста Господня. Поэтому в нашей иконописи мотивы радостные и скорбные, аскетические, совершенно одинаково необходимы. Поверхностному наблюдателю эти аскетические лики могут показаться безжизненными, окончательно иссохшими. На самом деле, именно благодаря воспрещению “червонных уст” и ”одутловатых щек”* в них с несравненной силой просвечивает выражение духовной жизни, и это не смотря на необычайную строгость традиционных, условных форм, ограничивающих свободу иконописца. Казалось бы, в этой живописи не какие-либо несущественные штрихи, а именно существенные черты предусмотрены и освящены канонами: и положение туловища святого, и взаимоотношение его крест-накрест сложенных рук, и сложение его благоволящих пальцев; движение стеснено до крайности, исключено все то, что могло бы сделать Спасителя и святых похожими на “таковых же, каковы мы сами”. Даже там, где оно совсем отсутствует, во власти иконописца все-таки остается взгляд святого, выражение его глаз, то есть то самое, что составляет высшее сосредоточие духовной жизни человеческого лица.
Реферат опубликован: 17/05/2009