Страница: 12/20
Peter packt doch nichts an und bläst nur Trübsal – was man so einen Ritter von der traurigen Gestalt nennt.
Петер ни за что не берется, а только хандрит – этакий рыцарь печального образа.
Именно таким смешным чудаком и неудачником считает себя главный герой повести советского писателя А. Гладилина “Хроника времен Виктора Подгурского”. Грустная мысль о сходстве с Дон-Кихотом находит выражение даже в его обращении к любимой девушке: “Я давно обещал подарить тебе “Дон-Кихота”. Наконец мне удалось это сделать. Да послужит он укреплению нашей дружбы. Может быть, читая его, ты вспомнишь о своем рыцаре печального образа. Виктор.”
И в русском, и в немецком языках есть фразеологические обороты, выражающие сочувствие к людям, слишком застенчивым и робким, тихим и чрезвычайно скромным.
В немецкой фразеологии существует удивительно поэтичный фразеологизм ein scheues Reh (букв.: робкая косуля), употребляемый в отношении робкой, застенчивой девушки.
Ich glaube kaum, daß die Anneliese, dieses scheue Reh, zur Tanzveranstaltung mitkommt. Da müßte ein Wunder passieren.
Я не думаю, чтобы Аннелизе, эта робкая лань, пошла с нами на танцы. Разве что произойдет чудо.
3.3 Робость и застенчивость делают девушку привлекательной. А очень робкий, застенчивый юноша… Какое отношение может вызвать к себе такой молодой человек? Скорее всего, несколько ироническое, насмешливое. Не случайно русская фразеология называет его красной девицей (девушкой).
Интересы наши далее казарменной жизни не простирались. Из всех нас был только один юноша, Митя Денисов, который имел в городе одинокую старушку-бабушку, у которой и проводил все свободное время, и в наших выпивках и гулянках не участвовал. Так его и звали красной девушкой… (В. А. Гиляровский)
Или хоть Петя Ильюшин. Такая красная девица! Сидит на уроках – не шелохнется. (И. Варламова)
Значение фразеологизма, как вы заметили, противоречит его словесному выражению. В немецкой фразеологии также используется сравнение робкого юноши с девушкой.
Der Baron lachte und schrie: “Dieser Herr errötet, Tante, wie ein junges Mädchen, wie ein Jüngferchen aus dem siebzehnten Jahrhundert!” (B. Kellermann)
Робкого, изнеженного человека, неприспособленного к жизни, в какой-то степени даже бесхарактерного, называют кисейной барышней. Изнеженность, неприспособленность к жизни, слабость можно, скорее, простить девушке или женщине. Вот почему этот фразеологизм звучит особенно обидно по отношению к мужчинам (юношам, мальчикам).
После его (старшего брата) рассказов я начал бояться гимназии, иногда даже плакал и просил маму оставить меня дома. “Кисейная барышня!” – кричал из своей комнаты Боря. “Нюня!” (К. Д. Паустовский)
Просто она выгнала его и велела больше к ней не приходить, с досады обозвала кисейной барышней. (А. Сапаров)
Об избалованных и изнеженных детях говорят по-русски с неодобрением маменькин сынок, маменькина дочка. Это – дети заласканные, боящиеся даже на шаг отойти от “маменьки”. В коллективе сверстников, без опеки нежно любящей “маменьки” такие дети чувствуют себя просто несчастными. Вот как писатель С. Т. Аксаков вспоминает грустное время своего поступления в гимназию: “Само собой разумеется, что я как нелюдим, как неженка, как матушкин сынок, который все хнычет по маменьке, - сейчас сделался предметом насмешек своих товарищей”.
Однако еще хуже, если человек и в юношеские, и даже в зрелые годы остается маменькиным сынком или маменькиной дочкой. К таким людям окружающие относятся с предубеждением, считают их неспособными к суровым жизненным испытаниям. Писатель В. Шугаев в повести “Разлука” описывает такую ситуацию: суровый таежник Трофим знакомится с новой сослуживицей, хрупкой, большеглазой Машей. Думает он о ней с явной неприязнью: “Где они этих маминых дочек берут?… Сбежит же, изревется вся, к маме запросится”.
Реферат опубликован: 8/11/2008